К 240-летию А.Г. Венецианова

КЕНОТАФ ХУДОЖНИКА А.Г. ВЕНЕЦИАНОВА

Среди многочисленных публикаций о художнике А.Г. Венецианове за последние 20 лет о памятнике упоминаются сведения, которые не соответствуют имеющимся документам; упоминается не существовавший крест со стихами – эпитафией на месте гибели художника. Новые документы и источники позволяют иначе взглянуть на историю памятника – кенотафа. На могиле существовали три разных памятника с различными надписями.

 Первый небольшой знак на могиле художника дочери установили после похорон отца. Сведения о нём отрывочные:

1. Ученик С.К. Зарянко в 1851 г. посетил могилу учителя, но не оставил воспоминаний.

2. Дочь Александра Алексеевна в своих «Записках» не описывает памятный знак на могиле из-за его скромности, поскольку у дочерей не было средств на установку достойного памятника.

3. В начале 1897 г. дочь Филицата Алексеевна в завещании впервые предусмотрела деньги: «В церковь Дубровского погоста, где похоронен мой отец, на вечное поминовение родителей моих Алексея и Марфы, сестры Александры и меня Филицаты – 500 рублей. Причту той же церкви – 100 рублей». О памятнике речь не шла.

4. В 1898 г. в Дубровскую церковь поступили деньги и документ «О разъяснении причту в каком смысле нужно принять духовное завещание, по коему душеприказчицею их прихожанкою Венециановой прислано 600 рублей». В 1930-е годы в церкви хранились этот документ и само завещание, прочитанные Е.К. Мроз в 1940 г.

5. В 1906–1907 гг. художник В.К. Бялыницкий – Бируля с женой посетили захоронение Венецианова и «… нашли скромную запущенную могилу, огороженную старой ветхой оградой».

6. В 1908 г. в газете «Новое время» в краткой заметке указано: «…Тополя, посаженные дочерьми художника, разрослись теперь и почти закрыли своим зелёным навесом его скромный тихий покой».

7. В 1908 г. П.А. Россиев посетил могилу, беседовал в церкви с причетом, записал: «Живописец Его Императорского Величества академик Алексей Гаврилович Венецианов, скончался в 1847 году декабря 4 дня на 68 году жизни. Незабвенному родителю – две дочери его» (по «Русский провинциальный некрополь», т.1, М., 1914, стр.144)*. Вероятно, П.А. Россиев выписал эту эпитафию из текста церковного документа 1898 г., показанного ему священником, поскольку о могильном памятнике он не упоминает. Поздний же чугунный памятник поставлен после его посещения.

8. Е.К. Мроз писала после посещения с. Дубровское: «Памятник на могиле Венецианова на кладбище с. Дубровского, поставленный дочерьми, …сделанный из серого песчаника был разбит на точильные камни». О надписи на этом камне не упомянуто.

9. По воспоминаниям старожила дер. Сафонково Дмитрия Кузнецова знак был сделан из плитчатого сине-зелёного полевого камня (сланца). На таких камнях сделать надпись из 23 слов невозможно из-за растрескивания и выкрашивания при нанесении надписи. Несколько десятилетий могила Венецианова была оформлена скромно, ничем не выделяясь на фоне деревенских могил. Кроме нескольких небольших старинных каменных грубо обработанных столбиков или плит, которые до сих пор стоят на кладбище. Более крупный памятник было сложно привезти издалека, по бездорожью (300-400 км). Денег на памятник у дочерей не было. При разборке и перевозке в д. Змеево деревянной Спасской церкви в 1897 г. нигде в Описях не указано, что за старой церковью на могиле художника стоял чугунный крест.

10. Судьба первого каменного знака не ясна. Возможно, он до сих пор лежит где-то на кладбище. Старожил Сафонково Дмитрий Кузнецов не подтверждал слух о том, что камень якобы был расколот на бруски.

11. Всё кардинально изменилось в 1910 г., когда на могиле были поставлены новые высокий крест и металлическая ограда на каменных столбиках. Внимание к художнику и его могиле возникло в первое десятилетие ХХ века в связи с трудами Н.А. Бенуа, Н.Н. Врангеля, художника В.В. Стромилова (картина «Смерть Венецианова» 1915 г.).

Второй памятник возник через 2 года после посещения могилы П.А. Россиевым и кратких заметок в газете «Новое время» и сборнике «Исторический вестник» в 1908 г: На фотографии 1910 года хорошо видны добротный литой чугунный крест на чугунном постаменте на фундаменте из гранитных блоков (общей высотой около 4 м) и новая ограда с металлической открытой калиткой, те же тополя и кусты, которые уже не закрывали могучий монументальный крест в обрамлении новой металлической ограды. На фотографиях 1910 и 1911 гг. видно, что ограда свежая, белёсые опоры по углам ещё не заросли травой. Внутри ограды чисто: ни кустов, ни хлама, насыпь могилы заново оформлена. Гранитные блоки, на которых стоит чугунный постамент с крестом, ещё свежие, не обросли травой и землёй. Памятник был поставлен, вероятно, в 1910 г. к 130-летию художника, пятидесятилетию отмены крепостного права и к открытию 1-й выставки картин Венецианова (Врангель, 1911). В эти годы уже действовала железная дорога, по которой можно было доставить постамент, изготовить в Вышнем Волочке решётку и крест и привезти их в Дубровское.

Любитель Акинин Б.Н. (урождённый Стромилов из ус. Жерновки) пишет: «В 1911 г. мне пришлось быть на этом кладбище и я поразился прекрасно сохранившейся, поэтичной, могилой художника. Между четырёх громадных тополей, обнесённый металлической решёткой, стоял чугунный памятник – крест на чугунном постаменте, с лицевой его стороны, изображена палитра с кистями, а под палитрой надпись: «1780–1847 г. Алексей Гаврилович Венецианов». Я сфотографировал могилу»**. Это описание разительно отличается от записи В.К. Бялыницкого-Бирули и текста в газете «Новое время» (1908). Как явственно видно, в этих документах описаны два разных памятника и приведены две разные надписи. Это, несомненно, разные по времени памятники. Известны две фотографии чугунного креста, сделанные разными людьми. Первая фотография поступила в ГТГ в 1928 г. (ф.38, д.68). О ней нет сведений в архивах галереи: не известен год съёмки, нет автора и нет подписи к ней (вероятно фото сделано при установке креста в 1910 г.). Вторая фотография выполнена в 1911 г. любителем Б.Н. Акининым, который в апреле 1956 г. из г. Харькова направил фото и рассерженное письмо в Союз художников СССР (см. прил.), а оттуда письмо с фотографией 12 июня передали в ГТГ (ф.38, д69), как запоздавшее на пять лет (кенотаф уже был установлен). При сравнении обеих фотографий видно, что фотография Акинина 1911 г. сделана позже первой: вокруг ограды и внутри неё уже появились заросли травы и молодые побеги (1-2 года) тополей, пошло зарастание, уже не видны угловые блоки ограды. Фотографии сделаны в разное время суток: первая снята утром (за крестом на востоке встало солнце, ослепление, время 10-11часов); вторая снята в полдень, в 14-16 часов (солнце справа, с юга освещает лицевую часть памятника с палитрой, обращённую на запад, в сторону, когда-то стоявшей здесь деревянной церкви Спаса Нерукотворного Образа). Крест стоял по сторонам света по правилам церкви.

Этот простой четырёхконечный крест был самым монументальным на кладбище. Ничего похожего не было ни до, ни после него. Мы не знаем пока, как выглядел памятник (нет упоминаний) на могиле у склепа П.И. Кононовича рядом с захоронением художника. Возможно, оба памятника были установлены в один год, поскольку П.И. Кононович не указан в Некрополе (в отличие от Венецианова). Составитель «Русского провинциального некрополя» В. Шереметевский отмечает погромы кладбищ в 1900–1914 гг.: «…в последнее время было оглашено несколько примеров опустошения кладбищ и вопиющего неуважения памяти погребённых… В виду такого, идущего усиленным темпом, разгрома провинциальных и прежде всего сельских кладбищ только издание РПН может сохранить сведения». Он указывает, что в подобных погромах участвуют даже служители церквей и монастырей. В. Шереметевский оказался прав.

Чугунный крест был снят в 1914–1918 годах потомками крепостных. Это описано С.Н. Юреневым и Е.К. Мроз, которым с трудом показали место бывшей могилы, фактически утерянной к 1939 г. (уже более 20 лет не было креста, не простоявшего и десяти лет). Б.Н. Акинин подтвердил это и писал: «В 1951 г. мне вновь пришлось быть в Дубровском, и я пошёл посмотреть на могилу художника. Каково же было моё удивление, когда я не только не обнаружил памятника и решётки, но даже не оказалось и постамента. Только тополя по-прежнему стояли и указывали место могилы». Могила была ещё заметна.

Решение в 1940 году об установке третьего по счёту памятника (по ходатайству искусствоведа Е.К. Мроз) приняло Управление по делам искусств при Совете Народных Комиссаров РСФСР. Помешала война. После конференции в Третьяковской картинной галерее в декабре 1947 г. (100-летие гибели художника) и доклада Е.К. Мроз о Венецианове было принято решение Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР об установке надгробного памятника. Новый памятник осенью 1951 г. доставили в посёлок Брусово (в те годы место захоронения художника относилось административно к Брусовскому району Калининской области).

Старейший краевед Удомли Лидия Ивановна Соловьёва (1924–2004 гг.), очевидец и участник тех событий, писала в районной газете 31.01.1978 г.: «Помню в 50-е годы к нам в Брусово был доставлен памятник А.Г. Венецианову. В райисполкоме решали, где лучше поставить памятник, возле здания райисполкома (сейчас Дом Быта), или на могиле Венецианова в деревне Дубровское. Решили поставить на его могиле». В Паспорте памятника (1977 г.), статьях Л.И. Соловьевой, Т.П. Бай в газете «Мирный атом» 15.02.2002 г. и буклете «По Венециановским местам» (Виноградов Б.К., Иванова Н.И., 2010) указана верная дата установки памятника. В последние годы, невзирая на это, приводились выдуманные «юбилейные» даты установки памятника 1980 г. и 1957 г, которые уже тиражируются в краеведческих статьях и книгах, что является неуважением памяти художника, признаком его забвения в наши дни***.

 В Удомельском районном архиве сохранился Протокол заседания исполкома Брусовского райсовета №34 от 31.10.1951 г. Под №468 рассматривался вопрос «О сооружении фундамента для установки надгробия на могиле художника Венецианова А.Г. на кладбище д. Дубровское Брусовского района». Исполком решил: утвердить смету в сумме 5802 руб. и возложить строительство фундамента и подготовку фронта работ по сооружению надгробья на зав. отделом колхоза Александрова и обязать последнего закончить его к 7.11.1951 г. Для технического руководства строительством был командирован инженер Л. Власов, который написал смету расходов. В перечне работ отсутствуют затраты на разборку фундамента первого и второго (чугунного) памятников, поскольку новый ставили рядом с ними (в 6 м севернее). Ещё живы комсомольцы тех лет, которые копали яму, сооружали фундамент для памятника осенью 1951 г. и рассказывали об этом. Копку ямы на глубину 2 м под фундамент возглавила секретарь Комсомольской организации Сорокина Нина (1932 г.р.), копатели: Андреев Владимир Николаевич (1932), Васильев Василий Николаевич (1935), Пантелеева (в замужестве Сахарова) Зинаида Дмитриевна (1933 г.) и другие. Более 25 тонн грунта рассыпано вокруг памятника, за счёт чего территория выровнена и немного приподнята, а реальная могила и остатки столбиков периметра ограждения были засыпаны на 30-40 см. При сооружении фундамента для памятника на его дно были опущены каменная плита из-под основания креста и вынутые детские косточки при копке котлована. Блоки памятника по бездорожью были доставлены на кладбище, вероятно, тракторами Еремковской МТС. Весной 1952 года на мощном глубинном фундаменте был установлен памятник – кенотаф. Гранитные блоки затаскивали по могилам через пролом в ограде, который был оборудован ещё при сооружении фундамента параллельно могиле художника в 5-6 м к северу от неё. Нарушенная при строительных работах могила не была восстановлена и никак не отмечена, поскольку художественного руководства не было (Е.К. Мроз была больна). Пока не удалось найти описания того, как проходило открытие этого памятника. По воспоминаниям старожилов торжественного открытия памятника не было, речей не произносили. Памятник был изготовлен на заводе «Монументскульптура» (г. Ленинград) в виде постамента****. Он представляет собой усечённую четырёхгранную пирамиду (параллелепипед) высотой 2,2 м, стоящую на гранитных плитах (в виде трёхступенчатой пирамиды). Грани пирамиды сложены плитами тёсаного камня. На лицевой стороне памятника, обращённой в южную сторону к Сафонково, прикреплён круглый бронзовый медальон с изображением головы художника. На обратной стороне памятника, на медальоне изображён фрагмент картины «На жатве. Лето»: крестьянка на току, кормящая ребёнка, и заглядывающая к ней девочка. Автор памятника архитектор А.А. Усачёв. Памятник-кенотаф называется «Могила художника Венецианова А.Г.» (паспорт №1564), хотя могила никак не обозначена и креста на ней нет. Он является объектом культурного наследия Федерального значения по Постановлению Совмина РСФСР от 30.08.1960 г. №1327-1(Р). Инициатор строительства памятника Е.К. Мроз умерла в 1953 г., не увидев своё детище. Информация об установке памятника не имела широкого распространения. Л.И. Кац не приезжала на установку памятника и умолчала о нём. Большинство искусствоведов не знали об этом памятнике. Н.Ф. Судакова. А.Н. Савинов и Т.В. Алексеева не упоминают о нём. Соответственно и А.В. Корнилова умолчала. Лишь в 1956 г. Б.Н. Акинин написал запоздалое письмо, что могила разграблена; о памятнике он тоже не знал. Постановлением Совмина РСФСР от 31.07.1970 г. №36 был выдан документ о принятии памятника под охрану. Балансовая принадлежность – Зареченский сельсовет. Паспорт на памятник составлен 26.11.1977 г. По существу этот памятник является кенотафом – памятником без могилы, которая никак не обозначена. Могила была нарушена и засыпана грунтом при копке фундамента и монтаже монумента. Позднее в 1979 г. она скрылась под асфальтом пешеходной дорожки.

В 2012 г. на верхнюю плоскость кенотафа установлен тяжеловесный крест из светло-серого полированного камня, чужеродный первоначальному проекту памятника. С Управлением по охране объектов культурного наследия изменения федерального памятника не были согласованы (письмо Управления от 24.05.2018 г.). Документов, санкционировавших эту установку, нет. Этот самострой преследовал цель изменить облик памятника, превратив его якобы в могилу православного человека. Причём крест установлен в противоречии с православными традициями. Он ориентирован перпендикулярно к принятому направлению крестов на кладбище: все кресты обращены лицевой стороной на запад, тыльной – на восток. Это единственный крест, лицевой стороной обращённый к югу, а тыльной – к северу. Не по-христиански вышла самодеятельность. Первые десятилетия памятник был ограждён деревянным штакетником (3х3м), заменённым на простую металлическую ограду (4х8м), изготовленной в Удомле на опытно-механическом заводе им. Гусева. Лишь в 1979 г. была установлена нынешняя чугунная ограда (6х8м), подведена асфальтовая дорожка (шириной 2 м). Площадка вокруг могилы художника 150 лет оставалась свободной. На ней не было поздних захоронений, поскольку крестьяне знали, что здесь находится могила Венецианова. При установке опор последней ограды были выкопаны три столбика-основания ограды 1910 г. и положены на старую каменную ограду кладбища в 10 метрах южнее. Находка этих столбиков и сравнение с фото из ГТГ позволили в 2018 г. обнаружить в земле засыпанные грунтом (на 10 см) ещё 5 столбиков, обозначавших контур (3х4 м) ограды вокруг чугунного креста 1910 г. Ограждение вокруг чугунного креста было единственным на территории кладбища поставленным на квадратные каменные опоры – столбики, возвышающиеся над землёй: все другие захоронения, имеют угловые опоры, забитые прямо в землю. Таких опор – столбиков больше нет на кладбище (ни ранних, ни поздних). Эта находка в земле опор ограды надёжно обозначила положение самой могилы художника: захоронение находится под пешеходной асфальтовой дорожкой, устроенной в 1979 г. поверх уже ранее (1951 г.) засыпанной могилы. Сохранившиеся сгнившие пни деревьев, некогда окружавших ограду, совпадают с расположением деревьев на двух фотографиях 1910 и 1911 гг. Экскурсии проходят по могиле! Необходимо удлинить ограду, перекрыть проход по дорожке и обозначить контур могилы художника, поставить в ногах крест, восстановить контур ограды 1910 г., из кенотафа сделать полноценный памятник. Сейчас посетители на вопрос «Где же могила?» получают невразумительный ответ, топчутся на захоронении. Придорожный знак указывает на место, где нет могилы.

В восьми метрах за памятником Венецианову лежат три обтёсанных гранитных блока размером 1 х 1 х 0,35 м (вес по 1000 кг). Местные жители рассказывают, что два из них – это остатки от смещённого надгробия П.И. Кононовича, последнего владельца Тронихи (см. описание), устроителя каменного храма и основателя села Дубровское в километре от погоста. Потомки Кононовича были не довольны разрушением надгробия своего предка, которое сохранялось несколько десятилетий*****. Третий блок лежит в 5м к западу и вероятно являлся основанием другого надгробия.

Во время торжеств по случаю 200-летия художника в воскресенье 17 февраля 1980 года на могиле состоялось поклонение памяти художника с возложением цветов к памятнику, процессия из более, чем 100 человек, прошла около могилы. При этом присутствовали высокие гости от руководства Калининской области, руководители Академии художеств, министр культуры РСФСР, представитель отдела культуры ЦК КПСС, руководители строительных организаций Калининской АЭС. На следующий день 18 февраля в Вышнем Волочке состоялся митинг, посвящённый открытию памятника Венецианову (скульптор O.K. Комов) в день его рождения в центральном сквере города. Об этом событии имеются многочисленные репортажи в газетах. Тогда же в декабре 1979 года специальным Постановлением правительства РСФСР село Дубровское и деревня Бобылиха были объединены и переименованы в Венецианово. Жители же по-прежнему называют их Дубровское и Бобылиха.

В сборнике «Знаменитые россияне в истории Удомельского района» (2009) и «Художник Венецианов в Удомельском крае» (2013) указано, что на месте гибели художника, якобы, установили деревянный крест с эпитафией с восемью (!) строками Пушкина на огромном щите (без упоминания в эпитафии имени Венецианова). Далее: «…крест на месте его гибели сгнил». Не указаны ни источник этих сведений, ни кем установлен, нет дат установки и утраты креста, не упомянут художник. Такая сплошная неопределённость наводит на мысль, что никакого креста на месте гибели ранее не было. В первых жизнеописаниях художника, сделанных Петровым (XIX в.), Врангелем (1904 и 1911 гг.) отсутствуют сведения о памятном кресте на месте гибели. В 1918–1919 годах в полуверсте от места гибели Венецианова художник С.Ю. Жуковский с семьёй жил в усадьбе Павловское на берегу озера Молдино, рядом с Поддубьем. Ни он, ни житель соседней деревни Покровское (геодезист, выпускник Межевого института) Н.П. Зубов, ходивший к С.Ю. Жуковскому в Павловское через место гибели А.Г. Венецианова, в своих воспоминаниях не указывают на существование памятного креста. Не указывает на наличие такого креста и руководитель поисковой экспедиции тверского музея Д. Редер в своём отчёте от 19.09.1930 г. Тем более, что искусствоведы С.Н. Юренев и Е.К. Мроз, специально обследовавшие Поддубье и возможное место гибели художника в 1938, 1939 и 1940 гг., не только не обнаружили такой крест, но и не нашли людей, кто бы помнил о нём. Они сфотографировали место гибели – креста на фотографии нет. Во всяком случае, о его установке нет сведений в сборнике документов 1931 г. (составитель А.М. Эфрос), нет их и в сборнике документов 1980 г. (составитель А.В. Корнилова) – откуда взяты стихи. Нет такого упоминания и в книге Леонтьевой Г.К. (1988 г.).******

Известно, что после гибели художника о нём почти забыли не только чиновничьи бюрократические круги, критики, писатели, журналисты, но и многочисленные его ученики. Лишь один ученик С.К. Зарянко посетил скромную могилу учителя в 1851 г. Позднее его могилу никто не посещал. Тогда за могилой не было ухода, она разрушалась. С.Н. Юреневым записан в 1939 г. рассказ о конфликте крестьян с Венециановым в 1846 г., когда он написал икону с ликом крепостной Марии Богдановой. Сосипатр Терентьевич Шмелёв привёл рассказ своей матери о том, что крестьяне перестали ходить в церковь: «Мы не будем молиться на эту икону, это не Богоматерь, а Мария Богданова». Это был тяжёлый проступок против веры и оскорбление религиозных чувств верующих. А.Г. Венецианову грозила каторга по статье уголовного Уложения (см. «Конфликт с крестьянами»). Он отступил, отправив икону в Поддубье к священнику Василию Матвеевичу. Однако крестьяне помнили его прегрешение и, в конце концов, разрушили могилу художника. В такой обстановке некому было ставить крест на месте гибели художника. Лишь во время празднования 200 – летия художника в 1980 г. была высказана мысль о необходимости установки креста на месте гибели. Осенью 2000 г. в трёхстах метрах от места гибели Венецианова, на обочине новой дороги, ведущей в село Молдино, впервые установлен металлический памятный крест с надписью: «Здесь у с. Поддубье 4 декабря 1847 г. погиб великий русский художник А.Г. Венецианов». Место гибели художника на старой дороге при въезде в Поддубье, по-прежнему, никак не отмечено.

О находке места захоронения художника под бетонной дорожкой доложено на краеведческой конференции в октябре 2018 г. В г. Удомля, опубликовано несколько статей. В газете «Местное время» появился отклик, в котором два краеведа высказались против восстановления могилы («топтали и будем топтать»). В январе – феврале 2019 г. материалы по кенотафу рассмотрены в Главном управлении по охране объектов культурного наследия, сделан вывод, что федеральный памятник должен быть освобожден от самодельного креста, обустройство могилы является делом муниципальных властей. В апреле 2019 г. Главе Удомельского городского округа направлена заявка с планом мероприятий по восстановлению могилы. В июне Управление культуры, спорта и молодежной политики Администрации Удомельского городского округа отклонило план мероприятий, не поддержав заявку. Главное Управление по охране объектов культурного наследия (г. Тверь) в июле подтвердило свою позицию: крест с федерального памятника снять, могилу художника восстановить. Управление культуры (г. Удомля) не стало выполнять эти рекомендации. Главное Управление по охране объектов культурного наследия в третий раз выразило свою позицию со ссылкой на ответ Министерства культуры: могилу художника восстановить, крест с федерального памятника убрать. Положение не изменилось. Общественность встречает 240-летие художника без восстановленной могилы и с самодельным крестом на кенотафе. На таких работников культуры нет надлежащей хозяйской управы.

 

Примечания

* Сбор сведений о захоронениях в 1908 г. инициировал Великий князь Николай Михайлович Романов. Был издан указ Св. Синода от 29 ноября 1908 г. о предоставлении списков всеми епархиями. Дело шло медленно, потребовались новые указы в марте 1910 г. и в конце 1911 г. В эти годы в Дубровском служил больной священник Завьялов Алексей Николаевич, уволенный 1.12.1910 г., его сменил Меглицкий. Оформление списков для «Некрополя» было поручено В. Шереметевскому, который упоминает своих помощников. Дубровское кладбище посетил П.А. Россиев, записавший эпитафию из церковных документов (текст о могиле Венецианова). Россиев осмотрел могилу вероятно в 1908 г. и видел первый простой каменный памятник (без надписи).

Россиев Павел Ампиевич (1873–1920) – журналист, этнограф, археограф. В 1903 г. посетил г. Кашин, в 1908 г. посетил с. Рютино Валдайского уезда (могила И.П. Сахарова) и с. Дубровское Вышневолоцкого уезда. Всё, что ему удалось узнать на месте о Венецианове, сообщил В. Шереметевскому. Написал об этом краткую заметку «Забытая могила И.П. Сахарова» в «Исторический вестник» 1908, т.114, стр.383.

На втором чугунном памятнике (1910 г.) текст уже другого содержания. Россиев записал также сообщение местного причта, что художник «убит лошадьми». Россиев не упоминает рядом с могилой художника о надгробии П.И. Кононовича. Оно, вероятно, ещё не было оформлено, также как и новый чугунный крест. О разрушениях памятников на кладбищах много писал Н.Н. Врангель: «Нигде не гибнет столько произведений искусства, как в России… жутко смотреть на запустение петербургских кладбищ. Куракины, Строгановы и Урусовы забыли про своих предков, они не хотят поддержать те памятники истории и искусства, которые близки к разрушению » («Забытые легенды», стр.35). Повторно: «…уже говорилось о возмутительном равнодушии нашего общества к памяти своих предков, к памяти тех, заслугам которых эти потомки обязаны благополучием. Надо обладать особенным тупым безразличием, чтобы с таким презрением относиться к прошлому, к тому, что должно быть дорого сердцу каждого культурного человека» («Разрушение кладбищ», стр.467). Эта негативная тенденция от представителей высшего света дошла до провинции, до простых крестьян.

** Подушков Д.Л. приводит неверную надпись на чугунном памятнике – кресте, противореча тексту Корниловой А.В. и записи Акинина Б.Н. (1956 г.). Архангельский Н.А. пишет о каменном памятнике, а фотографию приводит чугунного креста.

*** Даты 1980 и 1957 г. установки памятника никогда ранее не печатали, они появились здесь впервые. Архангельский Н.А. (1993; 2006, с.73) приводил дату установки памятника якобы зимой в дни 200-летия в 1980 г. не указывая источника, что являлось очевидным вымыслом – в газетных репортажах ведь не было этого. В сборнике «Знаменитые россияне в истории Удомельского края» Подушков Д.Л. (2009, с.282) пишет: «…памятник на могиле художника поставлен в 1957 г.», также не приводя источника и никаких обоснований. Повторно, возвращаясь к Венецианову, он уже пишет (2013, с.122): «…памятник на могиле художника был установлен в 1952 г.». Опять нет обоснований, не указано откуда взята новая третья дата, хотя ясно – из нашего буклета «По Венециановским местам» (2010 г.). В новом издании автор не указал: отказался ли он от первой даты 1957 г. или оставляет жить обе даты, или во втором случае допущена опечатка и верна первая дата 1957; пояснений нет. О том, что автор до сих пор верен дате 1957 свидетельствует примечание редактора через несколько лет: «Памятник был поставлен в 1957 г.» (Сборник документов «Художник В.К. Бялыницкий – Бируля. Дача «Чайка». В. Волочёк, 2016, с.117). Этой записью автор показывает, что дату 1952 г. считает неверной. При таком вольном обращении не исключено, что могут появиться четвёртая и пятая даты, другие надписи на крестах. Между тем в Управлении по охране объектов культурного наследия в Твери хранится паспорт объекта «Могила художника А.Г. Венецианова», где указана дата установки 1952 г., скульптор А. Усачёв. Неверные даты 1980 и 1957 уже активно перепечатывают краеведы (Иванов М.А., 2006 и др., районные газеты). Это неуважение к памяти художника и искажение истории родного края.

Корнилова А.В. при подготовке сборника документов в 1980 г. не знала о том, что уже 28 лет на могиле художника стоит новый памятник, не знала и о времени создания чугунного креста, показанного ею на фото, поступившего в ГТГ в 1928 г. Это фото не Акинина Б.Н., а на 1 год раньше.

Акинин Борис Николаевич (08.08.1891 – после 1956) родился в г. Млава (ныне Польша). Отец – Акинин Николай Николаевич – командир Рыпинской бригады пограничной стражи, подполковник. Мать – Валерия Васильевна, урождённая Стромилова (ус. Жерновки). Крещение 6 октября, крёстная – жена исправника Старорусского уезда Вера Николаевна Стромилова. Кроме этого метрического свидетельства от 27.12.1891 г. в архиве РГАЛИ (ф.677, оп.1, ед.хр.94) имеется прошение матери на имя директора Императорского Строгановского училища с просьбой о зачислении сына от 29.06.1905 г. Мать (уже вдова) жила в Вышневолоцком уезде, станция Виндаво-Рыбинской ж.д. «Еваново» имение Жерновки. В 1920 г. Валерия Васильевна Акинина указана землевладелицей участка около д. Лебедихи. Выселение Стромиловых происходило в 1926 г. Валерия Васильевна была родной сестрой художника В.В. Стромилова.

Её сын Борис Николаевич в 1911 г. сфотографировал могилу Венецианова. Второй раз он посетил кладбище в 1951 г. и не обнаружил могилы. В 1956 г. он написал рассерженное письмо в Союз Художников СССР, откуда письмо переслали в Третьяковскую галерею, где оно хранится вместе с фотографией и конвертом (ф.38, д.69). В письме указан адрес Бориса Николаевича: г. Харьков, 4, Галушкинская улица, дом12, кВ.7.

**** В книге Белобородов И.М., Зяблова Г.Г. «Отлитая в бронзе (история завода «Монументскульптура»)» Л., 1985. – 151с. в разделе «Гранитчики – внуки каменотёсов» (стр.78–81) описана работа гранитного цеха по созданию пьедесталов для памятников (ул. Салова, д. 59). Указано, что каменотёсы сами ездили в карьеры и выбирали блоки камня. Приведены сведения о потомственных каменотёсах. Один из них Виктор Егорович Соловьёв. Все его предки по отцу и по матери происходили из сёл Тверской губернии. С отцом он делал постамент к памятнику Пушкина у Русского музея. Отец делал постамент к памятнику Кирова (1939г.). Дед Назаров Иван Назарович и дядя Цветков Иван Иванович облицевали гранитом цоколь здания Военно-медицинской академии. В.Е. Соловьёв участвовал в создании всех пьедесталов для памятников в послевоенные годы. Большие пьедесталы делали из отдельных блоков на заводе, а соединяли их на месте установки. Возможно, он собирал блоки памятника на могиле Венецианова. Памятник действительно напоминает пьедестал. Этот типовой пьедестал создан архитектором А.А. Усачёвым (1914–1998). Анатолий Андреевич окончил Архитектурный институт и получил первую премию от Союза архитекторов из рук Щусева. Последние двадцать лет посвятил масляной живописи. Награждён 14-ю орденами и медалями. Более двухсот персональных выставок в России и за рубежом.

***** Юренев С.Н. высказал предположение, что эти три больших каменных блока когда-то стояли по углам ограды с калиткой. Однако на фото в 1910 г. хорошо видно, что под опорами ограды камни намного меньше и легче (0,3 х 0,3 х 0,3 м). Эти три угловых камня обнаружены поверх старой каменной ограды кладбища. Они помешали при установке чугунной ограды в 1979 г. и были выкопаны.

****** Единственное упоминание о кресте обнаружено в краткой заметке Н.К. Милюкова «О Григории Сороке» в 1916 г. Он писал: «Кем-то от Академии Художеств на этом месте сооружён деревянный крест с надписью об этом грустном событии» (с.95). Никаких подробностей и обоснований не приведено. Николай Кононович (1866–1929) родился в с. Каменке (в 20 км). Жил в Петербурге. Лишь незадолго до революции он несколько лет жил в Вышнем Волочке, навещал Каменку. В годы его отрочества имение Островки уже было продано, а Поддубье пустовало. Окрестности Островков и Поддубье он плохо знал, редко здесь бывал, и не знал расстояния от д. Покровское до озера Молдино, писал приблизительно: то один, то два км; не знал расстояния от Поддубья до Островков, от Сафонково до Поддубья – 30, вместо 18-ти и т.п.). Сам он крест не видел, не знал места его стояния, в какие годы стоял крест, когда сгнил или был разрушен, что было написано на кресте (стихов не упоминает) – та же неопределённость. Он не указал, от кого услышал о кресте. Возможно, слух о кресте он услышал в связи с картиной художника В.В. Стромилова 1915 г.«Смерть А.Г. Венецианова». Николая Кононовича нельзя считать очевидцем этого креста. Во всяком случае, в начале 20 в. никто не упоминает о таком кресте: в 20 веке его не было. Милюковы не сохранили память о художнике, молчали о его гибели, некому было озаботиться о таком кресте. Установка же креста и сооружение другими людьми на собственной земле Милюковых без их разрешения была невозможна. В 1904–1919 гг. в Поддубье, Павловском, Всесвятском и Островках жил художник Ю.С. Жуковский, ему помогал местный житель из д. Покровское, Н.П. Зубов: они 15 лет ходили по этим местам, но ничего не знали о кресте, не написали о нём в своих воспоминаниях.

Дочь Венецианова Филицата в начале 1897 г. оставила завещание о том, как потратить её 15 тысяч рублей: в Спасский храм в Дубровском она выделила 500 рублей на поминовение родителей, сестры и себя. В Академию художеств она выделила 6 тысяч рублей на стипендию имени отца. О кресте она ничего не знала, не писала и денег не выделяла. В Академии художеств давно забыли о художнике. В конце 19-начале 20 веков в ней уже не было никого из учеников Венецианова, кого можно было бы заподозрить в заботах о кресте. Вероятно, Н.К. Милюков передал недостоверный слух о кресте. Позднее г. С. Островский добавил свои искажения в этот слух (стихи Пушкина, написано о 1920-х годах, упоминание, что крест стоял, якобы около воды озера, около камня), чего не было у Милюкова. В 2013 г. Подушков добавил свою лепту в этот слух: якобы на кресте было нанесено восемь строк стихотворения Пушкина (чего не было у Милюкова), но не упомянуто имя художника. Так рождаются сказки.

 

Б.К. Виноградов, Н.И. Иванова.

 

Иллюстрации

 

 

Памятник
«Могила художника А.Г. Венецианова»

 

 

План захоронения
художника А.Г. Венецианова

 

Литература

Виноградов Б.К., Иванова Н.И. «Искусствоведы Е.К. Мроз и С.Н. Юренев – исследователи роли Сафонково в жизни и творчестве художника А.Г. Венецианова» // Сб. докл. конф. «Кадашевские чтения» Х1Х. М., Об-во ревнителей православной культуры. М., 2016. с.257–266.

Виноградов Б.К., Иванова Н.И. Памятники на могиле Венецианова // сб. докл. конф. «Кадашевские чтения» ХХI. М., Об-во ревнителей православной культуры. М., 2018.

Виноградов Б.К., Иванова Н.И., Гусарова Т.А. Елена Константиновна Мроз – первооткрыватель художников Удомельского края // ист. краевед. газ. «Наследие Вышневолоцкого уезда». Апрель 2013, май 2013.

Виноградов Б.К., Иванова Н.И. Живописец Его Императорского Величества (история памятника на могиле художника Венецианова) // ист. краевед. газ. «Наследие Вышневолоцкого уезда». Ноябрь 2013.

Виноградов Б.К., Иванова Н.И. Памятники на могиле Венецианова // сб. Вышневолоцкий историко-краеведческий альманах (ВИКА) №18. В. Волочёк. 2019. Врангель Н.Н. Венецианов в частных собраниях // ж. «Аполлон».1911, май.

Милюков Н.К. О Григории Сороке // ж. «Старые годы», 1916, № 1-2 (с.94–96, в разделе мелких заметок).

Мроз Е.К. По венециановским местам // газ. Пролетарская правда, 01.06.1941.

Паспорт №1564 от 25.11.1977 г. Памятника Федерального значения «Могила художника А.Г. Венецианова». Архив Главного Управления по государственной охране объектов культурного наследия Тверской области.

Письмо Б.Н. Акинина в архиве Третьяковской галереи, ф.38, д.69.

Личное дело Акинина Бориса Николаевича. Архив РГАЛИ. ф.677, оп.1, ед.хр.94.

 

Приложение

Письмо Б.Н. Акинина в Союз Художников СССР (1956 г.).

 

Приложение 9

38/69

(копия)

Забытая могила

 

Выдающийся художник, реалист, один из основателей русского жанра, картины которого, как громадная ценность, хранятся в Третьяковской галерее, А.Г. ВЕНЕЦИАНОВ последние годы жизни провёл в своей усадьбе Сафонково, находившееся в быв. Тверской губернии, Вышневолоцкого уезда. В 1847 году Венецианов скончался и был погребён на приходском Дубровском кладбище, расположенном в двух километрах от его усадьбы.

В 1911 году мне пришлось быть на этом кладбище, и я поразился прекрасно сохранившейся, поэтичной, могилой художника. Между четырёх громадных тополей, обнесённый металлической решёткой, стоял чугунный памятник-крест. На чугунном постаменте, с лицевой его стороны, изображена палитра с кистями, а под палитрой надпись: «1780–1847 г. АЛЕКСЕЙ ГАВРИЛОВИЧ ВЕНЕЦИАНОВ». Я сфотографировал могилу.

Прошло 40 лет. В 1951 году мне вновь пришлось быть в Дубровском, и я пошёл посмотреть на могилу художника. Каково же было моё удивление, когда я не только не обнаружил памятника и решётки, но даже не оказалось и постамента. Только тополя по-прежнему стояли и указывали место могилы.

Кто так варварски расправился с могилой художника установить, конечно, нельзя, так как никто даже не знает, что на этом, запущенном, деревенском кладбище покоится прах выдающегося художника России.

Непростительно Академии Художеств, что она предала забвению память Венецианова и не сумела даже сохранить его могилу.

Необходимо немедленно восстановить забытую, заброшенную могилу в первоначальном виде и вменить в обязанность местным организациям охранять её.

Акинин Б.Н.

(Подпись)

24/IV 56г.

Адрес: Харьков, 4

Галушкинская ул. 12, кв.7